Максим Пугачёв

шеф-редактор ГТРК «Оренбург».

       Ждал вечера с предвкушением, с каким снимают обертку с подарочной коробки. И вот этот момент: я ужинаю дома и передо мной «Щегол» - толстенький модный роман в твердом красивом переплете. Книга дорогая, но моя жена урвала её на распродаже и теперь я не выпущу «Щегла» из рук, пока не засну. Ем и разглядываю оформление, читаю аннотацию на форзаце, но не открываю, чтоб не испачкать.
       Уже в зале полулежа в кресле, отхлебнув чай, открываю первую страницу, но… Не читается. Потому, что сегодняшний день заканчивается, и в голове подводятся его итоги. Это был трудный понедельник: планы на неделю, неприятный разговор с начальством. Весь день держался молодцом, но поужинал и размяк. Устал. Захлопываю «Щегла», ставлю его в шкаф и беру оттуда Хемингуэя.
       Когда я не хочу ни с кем разговаривать, я разговариваю с собой, когда не хочу никого видеть, весь день провожу с женой, а когда я не хочу ничего читать, я читаю Хемингуэя.
       «По ком звонит колокол» я прочёл два раза подряд, с последней страницы перейдя на первую. В моем прочтении вышло так, что раненый новобранец Роберт Джордан замер, лежа с автоматом на сосновых иголках, а потом тут же на них проснулся, и всё началось сначала. Никогда раньше я так не читал. Многие произведения меня впечатляли, бывало, я не хотел отпускать книгу и долго держал её за последние страницы, перечитывая их снова и снова, но чтобы два раза подряд от корки до корки, – такого не было никогда.  И в этот вечер вместо долгожданного «Щегла» я снова ушёл на войну с Хемингуэем.
       И роман «За рекой в тени деревьев», и повесть «Старик и море», и рассказы Хемингуэя открываю на любой странице, и душа моя отдыхает. Я думал, как такое возможно, ведь там полно пессимизма, боли от борьбы, сомнений, продажной любви и мерзких картин войны? Ответ мне подсказал мой отец, сам того не подозревая. Однажды он сказал, что читал «Прощай, оружие!» с трудом и временами порывался бросить, но когда дочитал до конца, ему стало жаль, что книга закончилась. И я подумал, что это очень похоже на то, как мы живем. Многие стонут, некоторые бросают жить, но те, кто доходит до конца, редко об этом жалеют.
       Произведения Эрнеста Хемингуэя затягивают, в них и приключения, и размышления. Воображение они возбуждают так, что порой не понятно, видишь ты это или читаешь. Особенно часто у меня такое было во время прочтения «Опасного лета», захватывающей книги о корриде со сценами убийства быков. Все, что написал Хемингуэй, – прекрасно. Иногда грустно, местами даже мрачно, но прекрасно, как сама жизнь.