1739 год

       - В 1738-1739 гг. экспедиция М.Шпанберга (побывала в Японии до ее центральных районов) исследовала и нанесла на карту всю гряду Курильских островов, дав им русские наименования. На острове Шикотане были проведены геологические изыскания. Были подробно описаны южные острова, их природные ресурсы, растительность, животный мир. Сведения Шпанберга еще раз подтвердили, что Курильские острова, включая острова Малой Курильской гряды, не принадлежали Японии.
       - Указом было предложено "город Оренбург строить на Красной горе... а прежний Оренбург именовать Орская крепость".
       - Погасив пламя восстания, Василий Татищев попросил в Сенате разрешения для поездки в Петербург и в начале 1739 года выехал ко двору. К этому времени он закончил большую часть «Истории Российской» и хотел показал» ее специалистам.
       В Петербурге, куда он прибыл с итоговым докладом о делах Оренбургской комиссии, его вдруг отстранили от должности и арестовали. Обвинялся он по доносам полковника Тевкелева, чинившего немалые зверства при подавлении башкирских мятежей, уфимского воеводы, неуемного казнокрада и взяточника Шемякина, а также мародера и садиста полковника Бардекевича. Именно против них и выступал Татищев, не раз прося Кабинет министров и императрицу помочь ему призвать этих бесчестных людей к соблюдению законности. Увы, к порядку решили призвать самого Татищева.
       Тевкелев злорадствовал. Привыкший в своей службе к насилиям, взяткам и репрессиям, он давно жил и действовал по принципу: что мне законы, коль судьи знакомы?! Тевкелев также ведал, как взрывоопасны отношения между Татищевым и всесильным Бироном. Нужна была лишь спичка.
       Донос послужил Бирону поводом для расправы со строптивым и давно неугодным ему русским администратором. В специальную следственную комиссию по «делу Татищева» главными следователями Бирон назначил немцев. Вспомним: императрица обещала Татищеву высокую награду, если он усмирит башкирских бунтовщиков. Но вместо награды — каземат Петропавловской крепости.
       Около двух лет Василия Никитича держали под следствием. Суду был предан человек, бывший по смерти Феофана Прокоповича главным представителем Новой России, новорожденной русской науки, русский человек, которого, как выразился историк С. М. Соловьев, усердие и услуги императрице и ее власти были бесспорны; бесспорен был его горячий патриотизм — и его опала могла быть приписана только ненависти немцев к русской знаменитости или выказавшейся чем-нибудь вражде русского патриота к ненавистному владычеству иноземцев.
       Приговор Татищеву так и не вынесли: он документально опроверг все предъявленные обвинения. Однако следственная комиссия не спешила освобождать его из-под ареста. Татищеву ставили в вину даже его гуманность и якобы излишне либеральные меры, которые он применял по отношению к восставшим башкирам.
       Из Москвы в Оренбург Татищев уже не вернулся. Он был назначен губернатором в Астрахань, где его преобразовательские инициативы вызвали недовольство местных чиновников. По клеветническим доносам его вскоре отстранили от службы, и он уехал в свое подмосковное село Болдино, где до конца жизни работал над семитомной «Историей Российской с древнейших времен». У входной двери его дома всегда находился караульный солдат Сенатской роты, ведь Татищев с 1741 по 1750 год продолжал состоять под судом.
       Реабилитировали его за несколько часов до смерти. По воспоминаниям родственников, произошло это так. Рано утром Татищев верхом на лошади поехал в церковь, что находилась на взгорье, в трех верстах от села, пригласив с собой нескольких работников с лопатами. После обедни он со священником пошел на кладбище и велел вырыть себе могилу рядом с могилами своих предков. Работники взялись за лопаты, а Татищев пригласил священника поехать к нему домой приобщить его. К дому он подъехал уже не верхом, а на легкой телеге-одноконке. Отдав распоряжение повару и дворовым, лег в горнице под иконостасом. Тут к нему вошел курьер: он привез из столицы оправдывающий Татищева указ, а также пожалованный ему орден св. Александра Невского. Татищев отстранил орден, сказав, что умирает. Ему всегда мешали работать, жить, и он хотел, чтобы теперь ему не мешали спокойно умереть. Приняв священника и приобщившись Святых Тайн, он закрыл глаза и вскорости тихо скончался.
       - В Петербурге создан Географический департамент, возглавить который поручили Иосифу Делилю, но всё равно составление «Атласа Российской империи» затянулось на многие годы.
       - В своей краткой географии России Василий Татищев писал о великих залежах каменной соли у подножия Гипсовой горы в Илецке. Эта гора с пещерами-ледниками влекла к себе кочевников-скотоводов, была своеобразным пристанищем и степным маяком для них. В сорокаградусную жару в пещерах гулял холодный ветер, а в зимнюю стужу из расщелин струился теплый воздух.

Март.

       - покидая Оренбургский край не по своей воле, Василий Иванович Татищев оставил в нем незавершенными многие просветительские дела. Особенно его волновала судьба открытой им в Самаре татаро-калмыцкой школы. То было первое учебное заведение для аборигенов. Наместник Татищева в Оренбургском крае генерал князь Урусов уведомлял его, что заботы о самарской школе не оставлены без пригляда и продолжения, что готовятся для нее азбука и новые переводы, что «во всем том старается г. Рычков, которого в том охота и прилежность, надеюсь, вашему превосходительству известна».
       В том же месяце Рычков писал Татищеву: «Школа., времени от времени к лучшему состоянию приходит… И хотя в затеях моих многие предосуждают, ведаючи, кроме того, многие мои несвободности, но доброму намерению Бог помогает».
20 - в Дели, столицу одряхлевшей империи Великих Моголов, спустя 25 дней после разгрома индийской армии вошло персидское войско Надир-шаха, простого солдата-тюрка, ставшего исключительно удачливым «полевым командиром» и в 1736 году оказавшегося властителем могущественной персидской державы. День-два в городе сохранялось спокойствие, но затем нападения на оккупантов спровоцировали массовую резню, унесшую жизни свыше 30 тысяч делийцев. После этого персы оставались в городе ровно столько времени, сколько нужно было для изъятия всех богатств и сокровищ, в том числе знаменитого «Павлиньего трона» шаха и легендарного алмаза «Кох-и-Нур».

Май.

22 – российские суда «Архангел Михаил», «Надежда» и «Большерецк» и шлюп «Св.Гавриил» экспедиции капитан-лейтенанта Шпанберга вышли с Камчатки на юг в Японию.

Июнь.

18 – суда Шпанберга бросили якорь у северо-восточного побережья о.Хонсю.



























В подготовке страницы использованы материалы сайтов http://www.citycat.ru/historycentre/index.cgi; http://www.hrono.ru/; https://ru.wikipedia.org/wiki/